Примкнув к трамвайному стеклу

В октябрьскую ночь спешит трамвай

который год, который век стремится к дому.

Трава осенняя примята у кордона

и не открыт пока проезд ни в ад, ни  в рай.

В фонарном свете тусклом – окна. Выбирай.

В октябрьскую ночь задолго до

воспоминаний, предсказаний и намёков,

когда твоё –  уже слегка намокло

но нет в помине ожиданья холодов

взгляд устремляется сквозь поволоку льдов.

О сколько было в жизни тех ночей

сомнений и надежд, оплывших воском

Трамвай опять скользит по Щербаковской

Мне искры памяти отпустит казначей

рукою щедрою лежащей на плече.

Названья улиц, лица без имён.

Всплывают кадрами забытые маршруты.

Дома, дома, дома… Решёток прутья.

И в этих всполохах совсем не изменён

вид за окошками и это мой заём.

Их было много. Помню – тот один

везущий в ночь. Та ночь была началом.

Почти без остановок. Мир качало.

И о поре надежд, свершений и годин,

прильнув к стеклу, не думал юный господин.

В ту ночь спеша домой, он делал крюк,

Та ночь была началом новой дружбы.

Он обнаружил, что всё тайное наружу

вдруг отразилось на его лице… Вокруг

была одна лишь ночь и… новый друг.

Тот путь по Щербаковской шёл в объезд

прямой дороги, продлевая миг беседы.

Никто не ведает про беды и победы…

"Ну, до свидания, рад дружбе… мой подъезд".

Трамвай фантомом движется средь бездн

к Семеновской, Хапиловке, не суть…

к беседам, встречам, первым строчкам, перегонам.

Ему неведомо – не позабыть его нам.

Куда опять меня воспоминания несут?

В трамвае, улыбаясь, я трясусь.