Воспоминанье о хрустящем претцеле с кунжутом или О формировании

Миры, которых нам не счесть, живут вполне без нас,

а в нашем? Жаждет света честь? Пугает хрустом наст?

В нём и без наста всё хрустит. Не от того ли грусть

меня не хочет отпустить?.. Не хочет – ну и пусть.

Я сам его не выбирал. Что я могу сказать?

Я рад, что в нём я либерал, и мне ли уползать,

то удлиняясь, то опять стремясь почти к нулю.

когда настанет время спать, бубня про коноплю?

Как в детстве повторяю я: «Открой врата, Сим-Сим!»

А с неба света бьёт струя: «Ты лучше попроси!»

И я прошу, и верю я в Миры, которых нет.

Дверь невзначай приотворя, чуть надорвав хребет.

Зачем ищу иной я мир, в котором всё не так?

И в нём я буду не эмир и даже не простак.

Я как и в этом буду в нём писать себе стихи.

Но я шагну в дверной проём… хорошим ли, плохим.

Шагну «как есть» во всём своём обличии, хрустя.

За дверью будет водоём, я, пальчики скрестя,

взгляну на рябь поверх воды, осколки облаков.

Спасибо, что не навредил, созданьем потолков.

Есть небо, воздух, облака и ветер (раз есть рябь).

Всё то, чем старый привлекал… Тоска, прошу: «Не правь!»

И я шепчу: «Прости, Сезам, что снова я прошу…»

Сезам, не верящий слезам, привык, что «сам решу».